banjin | Осорэдзан

Ну что, поехали дальше. На север и север и север. Сегодня у нас Осорэдзан – сиречь «Страшная гора». Восхитительно-потрясающее, загадочно-таинственное, очаровательно-ужасающее место.
С утра, пока были в памяти, мы пофотографировали то, что называлось гостиницей, в которой мы провели две ночи. Хайди ласково называла её «наша адская ночлежка». Плюс пять градусов в номере оставили незабываемый след в наших душах и на наволочках.
К сожалению, на фотографиях не видно цвета стен. Поверьте, он... внушал...

Общая умывальная. Тут мы умывались. Вприпрыжку. Горячая вода начинала течь далеко не сразу, что при идущем изо рта паре навевало мысли о корейских ракетах и быте советских партизан, которым безусловно было ещё хуже. Это успокаивало и позволяло на несколько секунд остановить скоростную передачу шифрованных данных методом зубного отстукивания. Иногда даже успевал между зубами всунуть щётку. Справа туалет. Тот самый в который не было двери. Поэтому чисто на всякий случай, по привычке мы старались попадать туда так, чтобы по утрам не пугать ни в чём не повинных страдальцев, не забывающих о личной гигиене даже в условиях крайнего севера.

Ещё туалет, и куда же без обязательных японских туалетных тапочек...

Это, если вдруг кто-то не разглядел на прошлых фотографиях. Туалет тоже был непростой...

Умывальная из туалета. Первый день меня немного пугал вот этот электрический кабель, который выходил из стены и вешался прямо на кран, но потом я решил, что двум смертям не бывать, а советским партизанам всё равно было хуже

Туалетные тапочки. Что-то в них не так...

Какая-то стойка на нашем втором этаже. Стены и пол выглядят чистыми. Поверьте, это не так. А про запах я молчу. Это тот самый непередаваемый, ни с чем не сравнимый запах шкафов японских бабушек.

Это мы завтракаем. Задний фон ненавязчиво напоминает нам о начале Второй мировой войны и Великом переселении народов.

Та же столовая. Ну или что оно у них там. Обычно на этих столах спал дедушка, но, как назло в то день дедушку убрали, а вместо него положили другие продукты. Может он испортися? Мы ни разу не видели, чтобы он шевелился...

Стойка регистрации. С этого ракурса она выглядит не очень страшно. Страшно будет потом.

Это всё та же столовая, или что оно у них там. Справа сиротливо стоят две канистры керосина. Эх, СЭС на них нет...

Меряемся... туфлями, а вы чем подумали? Головой, надеюсь?

Ещё немного столовой...

Импровизированная клумба в коридоре. На конкурсе юных ландшафтных дизайнеров «Другая сторона травы» для тех, кому за 80», они бы непременно заняли почётное место, поближе к выходу.

Наша комната. Ничего лишнего. Точнее просто ничего.

А, нет, вру, там даже телевизирь был.

И снова стойка регистрации на первом этаже. Тут она выглядит гораздо интереснее. У них даже кассовый аппарат есть. Когда он последний раз открывался, история умалчивает. Давно умалчивает...

Наконец мы покинули это гостеприимное место с обалденно вкусной жареной рыбой «забыл-как-она-называется», выловленной в местном озере, и поехали дальше. Наслаждаемся топонимикой.

Я даже не знаю, как это по-русски то... «молитвенное мороженое»? «Со смирением принимаю мороженое сего священного места»? «священная мороженка»?
Короче такое только в Японии, наверно, бывает. Но в общем, это мы уже приехали на Осорэдзан.

Красное слева это главный храм. Я, кстати, всегда считал, что главный храм должен быть напротив ворот. Вернее ворота напротив главного храма, а тут вот так... сбоку. Первый раз такое увидел. Да и много, что там мы первый раз увидели.

Монастырь был полностью отреставрирован в рамках правительственной программы реставрации старых храмов. Той самой, по которой сейчас реставрируют главный храм Кофукудзи, Киёмидзу-дэра (так что если соберётесь – имейте ввиду, что он частично в строительных лесах), а в мае должны были сдать Бёдоин. Я его ещё ни разу в жизни не видел, но очень хочу посмотреть... Такие масштабные реконструкции храмов проводятся раз в 300 лет, как нам объяснил один из храмовых дедушек на Мацусиме. На Мацусиме, тоже, кстати, несколько храмов отреставрировали.

Прямо напротив ворот, впрочем тоже был храм, хоть и не главное здание. Справа виднеется маленький домик, назначение которого я расскажу чуть позже, а прямо перед храмом стоит пластиковый вагончик – сувенирный магазин. Ну не умеют буддийские храмы не продавать какие-нибудь безделушки... но это, кстати, пожалуй, пока первый и единственный храм, где я купил себе сувениров на память именно потому, что мне там ух как понравилось. Ну и сувениров я купил как обычно таких... практически-применимых. Скучный я.

Отсюда начинается путь в Ад. Вот туда в долину, по которой нужно пройти, дабы очиститься и вновь переродиться в лучшем мире.

Вид на ворота с долины ада. Вот эти два домика справа на переднем фоне – то же, что и тот маленький домик на фотографии до этого. Не падайте. Это – онсэн!
Настоящий онсэн прямо в буддийском храме. Два мужских, один женский. Естественно, мы не могли в него не сходить. Когда вы ещё попадёте в онсэн в храме?
Недовольными остались наши девушки. Этот он сэн был вонючий. Очень вонючий. Настолько, что мы пахли весь день, и вечером, когда мы хотели было испробовать продукцию местных виноделов, девушки просто выгнали нас из комнаты, сказав, что находиться с нами вместе они не будут. Так что мы плюнули, и у нас наконец-то был свободный вечер.

Ну и идём дальше по долине

В хорошую погоду озеро должно быть небесно-голубым и символизировать рай, к которому душа выходит после страданий, но у нас был какой-то бесконечный ад. На самом деле, даже не знаю, какое из впечатлений было сильнее. Будь там голубое озеро, или вот это...

Плачет

Дзидзо-сама. Бодхисаттва Кшитигарбха. В Японии особенно почитается как покровитель умерших детей, которым он помогает перейти реку мёртвых. Родители часто повязывают ему слюнявчики, чтобы он не оставил без внимания их детей в загробном мире.

В аду сантехники заботливо перекладывали трубы. Кто-то же и в аду должен этим заниматься.

А звук этого колокола удивительно чистый и разносится далеко-далеко. Внезапный плеск в тишине. Лучше и не скажешь. Он как игла проникает в тебя насквозь, как будто взрыв, но только вся волна направлена одним лучом.

Это тоже был маленький деревянный Дзидзо

А это уже большой Дзидзо, но перед ним лежит куча маленьких. Жертва?

Нравится мне эта фотография.

Сандзу-гава. Река мёртвых.

После неё мы как раз и пошли в храмовый онсэн, и потом поехали в гостиницу, которая была уже гораздо лучше предыдущей. Ибо хужее предыдущей быть, уже, наверно, не могло...