banjin | Наха – день первый.

Утром мы встали, не знаю кто-как, а я вполне выспавшимся, и отправились знакомиться с городом. Знакомство стало совершенно незабываемым и несколько неожиданным.
В общем идём мы по улице, никого не трогаем, глазеем по сторонам. Утро воскресенья. Все дворники отдыхают, улицы являют собой остатки вчерашнего безудержного веселья... Ну знаете, как оно бывает, когда выходишь утром, после праздника, на улицу... вот тоже самое. То же творится и в Саппоро, думаю, и в Токио, да и везде, где вчера пили японцы... Склонность японцев к чистоте – поразительное явление, совершенно отключающееся вечером выходного дня и обратно пропорциональное количеству выпитого. А поскольку на мусорки в этой стране тотальный дефицит, периодически ситуация становится критической.
И вот идём мы никого не трогаем... проходим метров 50... вряд ли сильно больше, и видим двух малолетних жлобов, годов 23. Из тех, у кого рост прямо пропорционален количеству дури в голове. Один с фотоаппаратом, снимает второго, который стоит спиной к улице и нас соответственно не видит. Оба ржут. Мы подходим вплотную. Тот, что с фотоаппаратом, замечает нас, начинает ржать ещё больше, сгибается полполам, и даёт деру куда-то в сторону. Второй, который, стоит к нам спиной орёт что-то вроде: «Э, ты чо? куда?» - понимает, что что-то не так, поворачивается к нам, лицо его вытягивается, моё, очевидно, тоже, потому что до меня внезапно доходит, что не просто так он стоял на канализационной решётке посреди улицы, и вот это журчаще-искрящееся на солнце... это не совсем то, что мне хотелось бы видеть утром выходного дня... За спиной у меня раздаётся что-то вроде: «Уууу...» В общем, если честно... я настолько офонарел, что даже не нашёлся, что сказать, о чём потом долго жалел... Надо было сказать что-нибудь типа «с облегчением», но как-то в ту секунду это слово никак не всплыло... Не знаю, куда потом делась эта китайская подделка брюссельского фонтана, честно, даже не заметил (кажется он тоже попытался удрать, но, наверно, с расстёгнутыми штанами это было не очень удобно) в общем...это было сильно
Так началось наше знакомство с королевством Рюкю, но впечатлений в тот день было столько, что это первое забылось достаточно быстро.
Наконец-то, мы добрались и до фотографий, которые как обычно неправлены, потому что мне, как обычно лень.
Поехали.

Наха утром. Окрестности нашей станции Миэбаси и вид с платформы монорельса

На улице 22 декабря. Не забываем...

В Нахе есть даже небоскрёбы. Целых два.

А есть и вот такие районы. Это всё, кстати, снято с одной точки, только с видом в разные стороны.
Википедия говорит, что на 1 декабря 2013 года в Нахе проживало 320 373 человека.
При этом, плотность населения составляет 8122 человека на квадратный километр (для сравнения, в Москве 4770 человек, Новосибирске 3295 человек, Токио – 5963 человека. О как!)

Глядя вот на этот муравейник – охотно веришь, что так и есть.

Первая достопримечательность, обязательная к посещению – разумеется, Сюри – резиденция Рюкюсских монархов.

На входе можно сфотографироваться в национальной одежде, но из нас никто особого интереса не проявил, поэтому я сфотографировал каких-то левых китайцев.

Весь замок очень... «китайский»... Влияние западного соседа тут было явно сильнее северного. Не будем забывать, что Окинава отошла Японии только в 1879 году, а до этого тут было независимое королевство Рюкю. Ну как независимое... обоим господам дань платили...

Совершенно случайно попали на представление народных танцев. Пожалуй, они меня не впечатлили ещё больше чем тайские... Хотя, музыка окинавская мне очень даже нравится. Есть в ней что-то такое... островное...

Сам дворец тоже в китайском стиле. Если верить фотографиям хроники – японцы очень постарались, чтобы он выглядел вот так. Думаю, за это окинавцы должны сказать им большое спасибо.

Трон вана Рюкю. Последний ван Сё Тай скончался в 1901 году, будучи японским аристократом. Похоронен в царском мавзолее Тамаудун.

Его шапочка. В ходе осмотра было высказано предположение, что шапочка вот этим гвоздиком прибивалась к голове, чтобы её не сдували дикие зимние ветра.

И его печать. Печати, как известно, за скромную мзду китайские императоры раздавали всем, кому не лень

Погуляв по дворцу, пошли на пруд рядом с ним

Потом выпили кофе/пива вот здесь, и я даже съел какую-то простигосподи вафлю, по вкусовым качествам слегка напоминавшую подошву китайских кедов, и пошли искать имераторскую усыпальницу Тамаудун. Нашли мы её не сразу, хоть и ходили, как оказалось, прямо вокруг.

Зато нашли церковь с живописными проводами.

Чуть-чуть не успел объектив крутануть...

А вот и гробница. Была построена в 1501 году, там похоронено 18 правителей Рюкю с их жёнами и детьми.
На территории есть маленький музей в одну комнату, где можно посмотреть устройство гробницы и царские саркофаги. Там же висит список похороненных и краткая хронология королевства Рюкю.

Оттуда пошли шариться по окрестностям. Было ооочень тепло и ооочень красиво...

Хамелеон греется на солнышке

Дети пытаются упереть в гору краденный лисапед...
Не краденный, конечно. Просто они ключ потеряли... наверное... и заднее колесо было на замке.

Там бродило очень много кошек.

Просто дом.

Вдоволь набродившись, пошли к монорельсу. Время было обеденное. Долго решали, где же поесть: возвращаться в центр, или искать что-нибудь тут. Решили искать тут, в нетуристическом месте. Искали-искали, искали-искали (надо ж было обязательно окинавскую собу попробовать) и когда уже отчаявшись вернулись к монорельсу, чтобы сесть и ехать в центр, обнаружили маленькую сОбачную под лестницей.
В собачной кроме хозяина, сидел один престарелый абориген, и больше никого не было. По телевизору шли Секретные материалы, на японском, на полках стояла манга, как это часто бывает в таких заведениях, и два сямисэна.
Заказали собу (она кстати оказалась гораздо лучше, чем я ожидал) и стали ждать, посмеиваясь, что по вечерам тут, наверно, живая музыка.
Собу принесли быстро, и мы начали спокойно есть, как вышел хозяин, вытер руки, сказал коронное: «простите, что заставил вас ждать», выключил звук у телевизора, и...

и... мы прослушали мини-концерт народной окинавской музыки... Песни три он спел. Это было очень неожиданно, но очень круто!

Оттуда отправились на Кокусай доори – местную туристическую улицу... Ну местная, ну туристическая, ну улица. Такие тоже есть везде. Всё завалено китайскими матрёшками, ушанками и прочими сувенирами для широкой публики.

Потом, кажется, зашли в какой-то универмаг, минут на 15 и потопали в гостиницу. Возможно, пешком. Этот момент не очень помню. В гостинице, наверное, тяпнули кофе, и поскольку душа поэта жаждала продолжения банкета, оставив в гостинице часть группы, самые нетерпеливые рванули дальше.
Собственно, не сильно дальше, просто кругами по кварталам и снова на кокусай-доори. Именно в тот день количество молодых людей с наушниками в одинаковых костюмах стало вызывать подозрение.
Я до сих пор не знаю, что это было. Там просто нет столько зданий, чтобы там было столько охранников. Даже если естественно считать, что в каждом здании несколько заведений... столько охраны быть не может. Тем более, комплекция некоторых товарищей вызывала сомнения в их...квалификации... не знаю...

Там же уже было много вышеупомянутых мамзелей, некоторые из которых чинно висли на руках своих спутников, уже не сильно даже стараясь перебирать ногами. Почтенные дамы, в возрасте за 50, в вечерних платьях, тоже не очень уверенно выглядевшие в вертикальном положении, толпой окружили официанта какого-то расторана, и курлыкая: «Ой, какой миленький, пойдём с нами» - пытались разорвать его на части, одновременно загораживая от менеджера, пытавшегося выцарапать беднягу из ласковых когтей. Вечер воскресенья явно удался...